4 сентября 2007 г. Культурный центр П.И.Чайковского
«И смех, и слезы, и...»
Сегодня у нас двойной праздник: во-первых, открытие второго сезона в Москве с артистом литературного театра «Классика» Юрием Решетниковым и, во-вторых, премьера спектакля по рассказам Антона Павловича Чехова.Сегодня в спектакле задействован не только Юрий, но и его партнер – артист того же театра Михаил Пукшанский. Я видела этот дуэт в Петербурге, и мне понравилась игра этого актера, к тому же, как партнеры, они очень удачно дополняют друг друга.
Конечно, чеховский спектакль мне хотелось показать именно в доме-музее писателя, который находится в десяти минутах ходьбы от Культурного центра П.И.Чайковского: совершенно чудный, розоватого цвета, особнячок и до того уютный, что я, войдя в него и увидев светлый зал, совсем небольшую сцену и рояль на ней, буквально с первых минут очаровалась всем увиденным и очень обрадовалась, представив себе, как замечательно, как органично будет смотреться здесь наш спектакль.
Директор музея (не могу сейчас вспомнить ее имя) – женщина довольно преклонных лет, которая, судя по лицу, по твердости взгляда, показалась мне сразу очень не простым человеком: чувствуется, что она много чего повидала на своем веку… Как-то сразу все это поняв, я приготовилась к непростому разговору. Так и случилось. Наводящие вопросы, недоверчивость к выбору репертуара, что за артисты – вот с этого мы и начали беседовать. Но постепенно, в процессе разговора, когда я стала рассказывать о Юре, о театре, тон ее голоса начал меняться… вот уже и теплые нотки я почувствовала в нем, и улыбка все чаще стала появляться на ее лице. А вот я уже и «Валечка»… Ну, слава Богу, наверное, удастся договориться…
В общем, все получилось, как нельзя лучше, и, совершенно счастливая, я позвонила Юре.
На следующий день, занимаясь афишей спектакля, я вдруг вспомнила, что мы не определились, вернее, не коснулись вопроса о времени начала спектакля. Так как программы здесь проходят исключительно в рабочие дни (?!), да и то не каждый день, я была просто уверена, что, конечно, как и везде, начало будет в 19.00. И, скорее, только для очистки совести, просто на всякий случай, я решила перезвонить.
Хороша бы я была, если бы не сделала этого…
- Начало спектаклей у нас в 18.00.
- Как в 18.00? Это в будний-то день, когда люди еще работают?
- Да. У вас спектакль наверняка закончится часов в 9, а для наших сотрудников это поздно.
Это было настолько неожиданно и совершенно непонятно, что в первый момент я просто растерялась. Проделать довольно не простую работу и придти к тупиковой ситуации – и из-за чего?
- Простите, я, может, чего-то не понимаю? Вы хотите получить от меня арендную плату за то, что мой артист будет выступать в пустом зале? Кто в шесть часов в будний день сможет придти на спектакль?
Это был какой-то идиотизм, осознать и оправдать который я была просто не в состоянии. Юра понял меня с полуслова, и мы отменили нашу программу в доме-музее А.П.Чехова. Как же мне было жаль терять этот чудесный зал, но ничего не поделаешь…
Расстроенная донельзя таким поворотом дел, я решила зайти в Культурный центр П.И.Чайковского. И вот там-то – это был бальзам на душу – меня встретили настолько приветливо, что я сразу повеселела…
- А мы вот только что с Олегом Петровичем вспоминали Вас.
Вообще для нас с Юрой этот зал стал знаковым во всех отношениях – настолько нам здесь комфортно работается, и не только в смысле сцены: в этом Центре трудятся замечательные и на удивление отзывчивые люди, начиная с работников охраны и кончая директором КЦ – Олегом Петровичем Смоленским и его заместителем Леночкой Бабковой. А наш администратор по залу – Татьяна Николаевна – это вообще потрясающая женщина: всегда поможет решить какие-то технические проблемы – да мало ли, что может быть.
Успеть поговорить и обсудить нам с Юрой надо было столько всего, а времени, как всегда, в обрез. К тому же летом произошло много интересных событий – хотелось вспомнить и о них. И этот разговор интересен не только мне, но и людям, которые уже успели полюбить Юру, а таких я знаю немало. А поскольку после спектакля у нас, как всегда, не хватает времени, то я и решила разбить нашу беседу на две части: до и после спектакля. И, забегая вперед, скажу, что наш разговор получился очень интересным и довольно содержательным.
Вот такое длинное получилось предисловие. Теперь о самом спектакле.
В один из приездов в КЦ я познакомилась с музыковедом – Куркиным Дмитрием Александровичем, закончившим, кстати, петербургскую консерваторию. Здесь он водит экскурсии по музею-квартире Петра Ильича. И, глядя на него, я вдруг подумала: а почему бы не организовать получасовую экскурсию и для наших зрителей? К моей радости, Дмитрий отнесся к этой затее положительно, за что я ему крайне признательна. Не могу по-доброму не вспомнить его энтузиазм: он так увлекся, что вместо получаса водил наших зрителей по музею целый час, и люди только-только успели к началу спектакля. Но, судя по лицам и отзывам, экскурсия всем понравилась.
Наш второй артист, Михаил Давыдович Пукшанский, очень волновался: ему еще ни разу не доводилось играть перед московской публикой. И хотя Юра много рассказывал ему о московском зрителе – тем не менее, волнение совершенно ясно прочитывалась на его лице.
Ну, вот артисты готовы, публика на месте – можно начинать…
А.П.Чехов «Гость»
«У частного поверенного Зельтерского слипались глаза…»
На сцене в кресле сидел сосед по даче, которого хозяин дома всеми силами – вежливо намекая, что пора бы – пытался выпроводить из дома. И что он только ни придумывал для этого, на какие ухищрения ни шел – ничего не помогало. Сосед – человек, уже довольно немолодой, прекрасно выспавшийся после обеда – готов был сидеть здесь хоть до утра, рассказывая всякие истории из своей жизни, совсем не замечая уже даже не очень тонких намеков покинуть дом.
Хозяин был в отчаянии:
- Господи, сто целковых бы отдал, только бы спать завалиться!..
И тут ему на ум приходит идея:
- А попрошу-ка я у него взаймы…
Сосед как-то вдруг сразу погрустнел, поскучнел:
- А Вы знаете что? А я ведь у Вас здесь задержался…
Хозяин дома пытается его всячески остановить:
- Что Вы, что Вы – подождите: ну, ведь я знаю Вашу доброту…
Но сосед так отчаянно рвется домой, что удержать его нет никакой возможности. Хозяин торжествует…
В зале – смех и аплодисменты.
Замечательное, надо сказать, получилось у нас начало: уже с первого рассказа я почувствовала, что зритель сразу принял артистов. Я смотрела на лица и видела, что им интересно то, что сейчас происходит на сцене. Девчата на первом ряду просто лежали от смеха. Вот что значит хорошие партнеры, хорошая сыгранность артистов, когда один с полувзгляда понимает другого. Вдобавок, возрастной контраст здесь тоже сыграл свою роль: все было настолько правдоподобно…
«Свидание хотя и состоялось, но…»
Звучит музыка… на сцене Юрий Решетников.
Студент, подрабатывающий частными уроками, получает письмо от молоденькой девушки: здесь и признание в любви, и приглашение на свидание. Совершенно счастливый Гвоздиков перечитывает письмо, нежно целует его и кружится по комнате.Как замечательно Юра передал это счастливое возбуждение, эту радость на лице молодого человека... а этот вальс на сцене… Сразу вспомнился наш «Русский сатирикон», который я сколько буду слушать, столько и буду смеяться… Юра в нем просто великолепен, причем спектакль, где он играет один, на порядок лучше, чем тот, в котором задействованы несколько актеров. Пожалуй, только М.Пукшанский хорошо вписывался в него…
Ну, а что же наш студент?
Пообедав и полежав в мечтах на диване, Гвоздиков решает скоротать время за шестью бутылками пива…
Выпив первую бутылку, Гвоздиков почувствовал, что у него в голове и груди, как бы, зажгли по лампе: стало так тепло, светло, хо-ро-шо…Выпив вторую бутылку, он почувствовал, что в голове выключили лампочку: стало немного темновато, но зато, как весело стало…
И Юра изобразил танец, очень похожий на канкан… Дальнейший сюжет рассказа отображал во всех деталях постепенное опьянение молодого человека: как меняется выражение его лица, изменяется речь, а уж мысли, приходящие в голову довольно уже не трезвому студенту, и вовсе смешны…
- Я знаю, что она полюбила во мне - недюжинного человека!..
А после четвертой бутылки…
- Она полюбила во мне… гения. Ге-ни-я. Мирового гения...
Вот тут мне очень интересно: сам Юра практически совсем не пьет, а вот как ему удалось так тонко подметить все нюансы в поведении подвыпившего человека? Да, можно посмотреть, понаблюдать это в обычной жизни – здесь проблем в выборе материала нет, но вот чтобы внутренне так точно передать это состояние? Очень натурально у него это получилось: прямо на глазах зрительного зала человек постепенно пьянел.Изменялся взгляд – от недавно счастливого до тупого и бессмысленного, а в речи появились несвязность и раздражение.
Подвыпивший Гвоздиков выходит на улицу и, незаметно для себя, попадает на место свидания. И вот представьте себе эту миленькую картинку: свидание состоялось, но… только Гвоздиков решительно ничего не соображал и молол такую чепуху, что дама пришла в совершенное расстройство. А уж когда он при ней умудрился и заснуть, то оскорбленное самолюбие выразилось со всей силой:
- Жорж, так Вы спите? Так на, получай…
И ее ручка несколько раз опустилась ему на голову… и как опустилась… Мстительная женщина.
На следующее утро Гвоздиков написал письмо:
- Не мог вчера явиться на свидание, так как был ужасно болен. Давайте, назначьте другое время – хоть сегодня вечером.
Любящий Вас Егор Гвоздиков.
Ответ пришел незамедлительно
- Пить пиво, приятней, чем любить. Уже на Ваша С.
Поскриптум: не пишите мне – я Вас не-на-ви-жу!
Отсмеявшийся зал с удовольствием аплодировал артисту. Я даже вижу, как женщина достала из сумочки носовой платок, чтобы от смеха не потекла тушь…
Общее образование
Человек, уткнувшийся в газету, читая на ходу (Ю.Решетников), сталкивается с идущим ему навстречу прохожим и… узнает в нем своего старого товарища, а, узнав, так искренне радуется этой встрече.. Но уже через секунду – видя, как хорошо одет сей господин – робеет, осматривая свой более, чем скромный, костюм. Мнется в нерешительности…
- Ну, не повезло мне по медицинской части, Осип Францыч. Ну, отчего это так, а? – вроде бы вместе в уездном училище курсы заканчивали, вместе практику проходили, а какая разница?
Осип Францевич, этакий довольный жизнью господин, снисходительно, с высоты своего положения, начинает учить незадачливого однокашника уму-разуму.
- Ну, скажи, что самое главное для нашеву брату?
Наивный и честный Петр Иванович, не задумываясь, отвечает:
- Профессионализм.
Иосиф Францевич только посмеивается над таким ответом:
- Обстановка! Публика – она ведь только по обстановке-то и судит. Если у тебя грязный подъезд, тесные комнаты, жалкая мебель – что это значит?
Петр Иванович нерешительно переминается с ноги на ногу, не в состоянии чего-нибудь возразить.
- Это значит, что ты беден: у тебя никто не лечится. Зачем же я пойду к тебе лечиться, ежели у тебя никто не лечится? А заведи ты себе бархатную мебель, да понатыкай ты себе везде электрических звонков – вот тебе и опыт, вот тебе и практика…
Нет, пожалуй, на этом я и остановлюсь: этот рассказ настолько хорош и юмористичен, что надо просто открыть томик Чехова и прочитать его самим. Мне очень понравилась игра обоих петербуржцев, я бы сказала даже больше: вероятно, они уже почувствовали теплый настрой зрительного зала, и вот этот, самый первый, момент притирки уже остался позади, и артисты заиграли в полную силу, включая в игру даже некоторые моменты импровизации – я сразу почувствовала это… И до чего ж этот рассказ актуален и в наше время: писатель словно знал наперед, что такое положение дел останется и через много лет после него…- Чем меньше человек, тем больше должна быть вывеска. И реклама… РЕКЛАМА. Продай последние штаны, но чтобы была реклама. Пиши, что ты недавно из-за границы, – уважения больше.
Какие смешные моменты были сейчас на сцене: я смеялась до слез.
Этот рассказ надо обязательно смотреть: пересказ – лишь слабая попытка хоть что-то передать.
Дипломат
Жена титулярного советника Анна Львовна Кувалдина испустила дух…
- Надо бы мужу дать знать.
- Аристарх Иванович,так, вы, кажется, друг Михайла Петровича? Сделайте такое одолжение – сообщите ему о таком несчастье. Только вы не сразу. не оглоушьте, а то он болезненный – как бы чего не вышло. Вы его подготовьте, а потом…
Сюжет этого рассказа и заключается в описании того, как Аристарх Иванович «подготовлял» новоиспеченного вдовца… Давно я так не смеялась… Бедный Михаил Петрович от такой подготовки несколько раз чуть ли не лишался чувств и, уже почти ползая на коленях, умолял Аристарха Петровича сказать ему правду…
Артисты разыграли эту сценку настолько правдиво и смешно, что в зале смех почти не прекращался.
Лекция о вреде табака (М.Пукшанский)
Милостивые государи и, некоторым образом, милостивые государыни! Моей жене было предложено, чтобы я с благотворительной целью прочел здесь какую-нибудь популярную лекцию. Предметом сегодняшней моей лекции я избрал вред, который наносит человечеству потребление табаку.
Я сам курю, но жена велела прочесть о вреде табака, так, стало быть, нечего и разговаривать: о табаке, так о табаке – мне, решительно все равно.
И вот этот пожилой, в поношенном костюме, человек начинает свою лекцию. Поначалу голос его жизнерадостен и бодр, но постепенно, незаметно для себя, он начинает рассказывать о своей семейной жизни, и перед нами предстает слабовольный, забитый человек, который до ужаса боится свою жену и, похоже, что он не раз был бит ею. И с ненавистью в голосе:
- Я даже боюсь, когда она на меня смотрит. Это очень сварливая, скупая, сердитая дама.
И вот, вырвавшись на время из «счастливого семейного очага», он изливает невольным слушателям все, что накопилось у него на душе, впрочем, постоянно оглядываясь – не подслушивает ли его жена? И невольно таким сочувствием проникаешься к этому забитому, запуганному человеку… и так его жаль.
Очень хорошо получился этот рассказ у Михаила Давыдовича – очень выразительно: то бравурная решительность отображалась на лице, то бегающие глазки и неподдельный страх перед дражайшей супругой.
Зрители по достоинству оценили игру этого актера.
Маска
В общественном клубе с благотворительной целью давали бал-маскарад: было двенадцать часов ночи.
Некий господин в маске и с дамами весьма сомнительного поведения заходит в читальный зал, где несколько господ просматривают газеты, и устраивает там форменное безобразие, пытаясь выпроводить их, чтобы остаться наедине со своими мамзелями. Возмущенные такой неслыханной наглостью, господа вызывают представителя власти, который и составляет протокол. Но бузотеру в маске все нипочем…
- Я тут хочу с мамзельками остаться один. Я хочу себе удовольствие доставить, так попрошу вас не притикословить - и выйти!Когда этот хамовитый господин снимает маску, то все узнают в нем здешнего миллионера - известного своими дебошами, пьянками и, как отмечалось в местном «Вестнике», – любовью к просвещению… (в зале смех)
Не ошибусь, если скажу, что это – если можно так выразиться – просто звездная роль Михаила Пукшанского. Так натурально сыграть этого, охочего до «любви к просвещению», самодура-миллионера… Тут на образ играло все: мимика лица, походка, жесты… Замечательно! Браво, Михаил Давыдович! Надо сказать, что Юра здесь играл роль второго плана и только подыгрывал своему партнеру.
Жених и папенька
- А Вы, говорят, женитесь, – сказал Петр Петрович Милкину.
- Ну, и какой дурак сказал, что я женюсь?
- Все говорят, и по всему видно. Все-то дни проводите у Кондрашкиных:.обедаете, ужинаете, букеты только Настеньке и таскаете. Не так я за вас рад, как за самого Кондрашкина: шутка ли – семь дочерей у бедняги! Хоть бы одну Бог привел пристроить.
И вот Милкин, понимая, что дело зашло уже далеко, решается на визит к отцу Настеньки, чтобы попрощаться, чем приводит надворного советника в совершенное изумление: он-то видел свою Настеньку уже почти под венцом, и вдруг, в один миг, все рушится, как карточный домик.
Несчастный отец взывает к совести так обнадежившего его жениха, но тщетно: у того только одна задача – как бы подобру-поздорову убраться отсюда, и вот он начинает придумывать, наговаривать на себя – вплоть до того, что он растратчик и каторжник и поэтому жениться никак не может.
Кондрашкин, шокированный открывающимися перед ним обстоятельствами, в ужасе готов уже отпустить незадачливого ухажера. Но в последний момент, когда Милкин уже видел себя на свободе:
- А впрочем, если Настенька вас любит, то она может следовать за вами и в Сибирь. И вообще, Томская губерния – она плодородная: я и сам бы поехал туда, коли не семья. Можете делать предложение.
Вот здесь был просто блеск! Когда Милкин признался, что он беглый каторжник, – вот тут-то Юра и обыграл это… Поднятый ворот, приблатненный, наглый взгляд, руки в карманах и походка вразвалочку
- Ты мой муреночек…
Это было супер! Я еще ни разу не видела Юру в таком образе.
- Да, а почему же вас до сих пор не задержали
- Так это… меня сложно поймать. Под чужой фамилией живу. Адью… мурка…
- Да? Так вы, может быть, так – под чужой фамилией – всю жизнь и проживете?.. Ладно уж, так и быть – женитесь…
Врать дальше беглого каторжника было уже некуда, и оставалось только одно – позорно бежать, не мотивируя своего бегства. Милкин готов был уже юркнуть в дверь, как в его голове родилась мысль:
- Послушайте, а вы еще не все знаете: а я сумасшедший! А сумасшедшим брак возбраняется.
Кондрашкин не верит этому и говорит, что поверит только справке. На счастье, у Милкина был знакомый врач – доктор Фитюев, к которому он тут же и помчался. На его беду доктор Фитюев в это время поправлял прическу после очередной ссоры со своею женой.
- Друг мой, тут такое несчастье: представляешь – меня во что бы то ни стало решили женить. И, чтобы избежать этой напасти, я решил показать себя сумасшедшим. Дай мне такую справку.
Фитюев, все еще поправляя прическу:
- Ты не хочешь жениться?
- Да ни за какие коврижки!
- В таком случае я не дам тебе справки: тот, кто не хочет жениться, – не сумасшедший, а умнейший человек! А вот когда ты захочешь жениться – вот тогда и приходи за справкой. Тогда ясно будет, что ты сошел с ума.
Вот тут и аплодисменты, и браво! Действительно, заслуженно… Это было настолько смешно, настолько хорошо был передан материал, что я получила огромное удовольствие от увиденного.
Психопаты
Титулярный советник Семен Алексеич Нянин, служивший когда-то в одном из провинциальных коммерческих судов, и сын его Гриша, отставной поручик – личность бесцветная, живущая на хлебах у папаши и мамаши, сидят в одной из своих маленьких комнаток и обедают. Гриша, по обыкновению, пьет рюмку за рюмкой и без умолку говорит; папаша, бледный, вечно встревоженный и удивленный, робко заглядывает в его лицо и замирает от какого-то неопределенного чувства, похожего на страх.
Пересказать этот рассказ сложно – читайте Чехова! Но вот как это было преподнесено зрителю, как обыграна эта сценка – вот это интересный момент. Тут идет сплошная импровизация – на таком высоком градусе, на таком азарте…
Зал принял этот рассказ очень хорошо.
Вот подошло и окончание спектакля: долгие аплодисменты, и люди с цветами пошли к артистам. Цветов много… на лицах артистов счастливые, радостные улыбки. Слышатся крики «браво».
Юра: а сейчас Александр Блок – совершенно неожиданный для вас…такой очень… Ну, вот сейчас был иронический Чехов. А теперь Михаил Пукшанский прочтет редко исполняемое стихотворение…
Александр Блок. «Пляска смерти»
Как тяжко мертвецу среди людей
Живым и страстным притворяться!
Но надо, надо в общество втираться,
Скрывая для карьеры лязг костей...
Живые спят. Мертвец встаёт из гроба,
И в банк идёт, и в суд идёт, в сенат...
Чем ночь белее, тем чернее злоба,
И перья торжествующи скрипят.
Мертвец весь день трудится над докладом.
Присутствие кончается. И вот -
Нашёптывает он, виляя задом,
Сенатору скабрёзный анекдот.
Уж вечер. Мелкий дождь зашлёпал грязью
Прохожих, и дома, и прочий вздор...
А мертвеца - к другому безобразью
Скрежещущий несёт таксомотор.
В зал многолюдный и многоколонный
Спешит мертвец. На нём - изящный фрак.
Его дарят улыбкой благосклонной
Хозяйка-дура и супруг-дурак.
Он изнемог от дня чиновной скуки,
Но лязг костей музыкой заглушён...
Он крепко жмёт приятельские руки -
Живым, живым казаться должен он!
Лишь у колонны встретится очами
С подругою - она, как он, мертва.
За их условно-светскими речами
Ты слышишь настоящие слова:
"Усталый друг, мне странно в этом зале".-
"Усталый друг, могила холодна". -
"Уж полночь". - "Да, но вы не приглашали
На вальс NN. Она в вас влюблена..."
А там - NN уж ищет взором страстным
Его, его - с волнением в крови...
В её лице, девически прекрасном,
Бессмысленный восторг живой любви...
Он шепчет ей незначащие речи,
Пленительные для живых слова,
И смотрит он, как розовеют плечи,
Как на плечо склонилась голова...
И острый яд привычно-светской злости
С нездешней злостью расточает он...
"Как он умен! Как он в меня влюблён!"
В её ушах - нездешний, странный звон:
То кости лязгают о кости.
Юра: правда, оригинально? Ну, и по просьбе…
Антон Павлович Чехов «Казак»
Этот рассказ исполнялся «на бис» в программе «Русский сатирикон», и я очень хорошо помню, какое сильное впечатление он произвел тогда на слушателей. Я не буду сейчас повторяться, рассказывая о нем: кому интересно, тот обязательно прочтет его. Но вот о самом исполнении хочу сказать несколько слов. Бесспорно, что это одна из сильнейших работ артиста: по силе восприятия она очень схожа с есенинской программой. Тут тоже все пропущено через себя, через свою душу, и я просто уверена, что эта работа всегда будет находить особый отклик в сердцах зрителей.
Потом были Есенин и Северянин. Программа закончена: люди подходят к артистам, благодарят, говорят хорошие, добрые слова. Вот это и есть самая высокая награда за их труд, за ту работу, которую они показали сегодня московскому зрителю…
Валентина К. - директор Юрия Решетникова