15 января 2009 г. Центральный дом Журналистов«И смех, и слезы, и...»
Все программы петербургского актера Юрия Решетникова мною очень любимы и каждая из них дорога по-своему. Но за два года нашей совместной работы все его спектакли я смотрела уже по нескольку раз и, казалось бы, ну, что уж там может быть особо нового? Может и еще как…
Последний пушкинский спектакль произвел на меня настолько сильное впечатление, что и до сих пор еще я часто вспоминаю его, настолько актер сумел показать эту работу в каком-то новом ключе, хотя сама программа осталась без изменения.
Потом была премьера спектакля «Маленькие комедии» - и опять великолепно! А это совсем другая тема, другой подход, другое настроение, но, опять - какое точное попадание! И многие рассказы, которые я слышала прежде, в этот раз прозвучали несколько по-другому.
Если в пушкинском присутствовало чувство необыкновенного очарования, то здесь был вечер смеха. Вот поэтому от каждого спектакля Юрия я всегда жду чего-то нового – и каждый раз это случается.
Спектакль «И смех и, слезы, и…» - всегда праздник: я очень люблю эту программу и всегда с удовольствием представляю ее нашей московской публике. Так хочется, чтобы люди увидели и почувствовали настоящий чеховский юмор, не искаженный переделками некоторых современных режиссеров, когда от самого писателя в таких постановках остается не так уж и много…
Дуэт двух петербургских актеров Юрия Решетникова и Михаила Пукшанского на редкость удачный. Артисты очень хорошо взаимодействуют между собой на сцене, понимая друг друга, кажется, что с полуслова. Оба обладают великолепным чувством юмора, но совершенно разным по темпераменту, по внешнему восприятию и поэтому они не повторяют друг друга, а скорее, дополняют. И каждая их совместная работа всегда интересна, всегда нова, потому что, это обязательно поиск каких-то новых решений.
Центральный дом Журналиста расположен в самом центре Москвы, в нескольких минутах от метро «Арбатская». Здание, конечно, уже нуждается в ремонте: и паркет на сцене давно надобно обновить, но денег на это пока, к сожалению, не выделяется. Я уже не говорю о мизерных зарплатах сотрудников этого учреждения. Но зал сам по себе неплохой: среднего размера, с удобными мягкими креслами и небольшой сценой, на которой каждый день проходят концерты, вечера и спектакли. Здесь есть техническое оснащение, свет, что очень немаловажно для театрального действия, когда как на других небольших площадках этого, как правило, не бывает. Вот поэтому, для литературного театра эта сцена наиболее удобна. Я уже неоднократно писала, что спектакль на разных площадках не может смотреться одинаково. Нельзя на сцене ЦДЖ повторить то, что делалось на сцене центра Чайковского, вот поэтому артисты всегда находят какие-то иные пути взаимодействия с новой сценой – а как иначе? По поводу света, как мне объяснил Юра – это максимальные возможности этого зала. Ярче высветить сцену не представлялось возможным: лишь только в двух рассказах они чуть уменьшили его.
Мне всегда очень интересно присутствовать на репетициях наших спектаклей. Помнится, что в одном из своих интервью Ю. Решетников сказал, что если на самом спектакле удается осуществить хотя бы половину из того, что задумывалось на репетиции, то это уже хорошо. А сегодня я снова увидела знакомые рассказы в несколько ином прочтении, и поэтому мне опять было очень интересно посмотреть уже полюбившийся чеховский спектакль из зрительного зала..
«Гость»
У частного поверенного Зельтерского слипались глаза. Затихли ветерки, замолкли птичек хоры. Жена Зельтерского давно уже пошла спать, прислуга тоже спала, одному только Зельтерскому нельзя было идти в спальную. Дело в том, что у него сидел гость, сосед по даче, отставной полковник Перегарин.
Он сидел и рассказывал, как в 1842 г. в городе Кременчуге его бешеная собака укусила. Рассказал и опять начал снова. Зельтерский был в отчаянии.
- Меня-то? Ге-ге! В тифозных гошпиталях живал — не заражался, а у вас вдруг заражусь! Хе-хе... Меня, батенька, старую кочерыжку, никакая болезнь не возьмёт. Был у нас в бригаде один старенький старичок, подполковник Требьен... французского происхождения. Ну-с, так вот этот Требьен...
— Виноват. А вот я так всегда в двенадцать ложусь. Встаю я в девять часов, так поневоле приходится раньше ложиться.
— Конечно. Раньше вставать и для здоровья хорошо. Ну-с, так вот-с... стоим мы под Ахалцыхом...
— Парфений Саввич! Я опять вас перебью. Хочется мне попросить вас об одном маленьком одолжении... Дело в том, что в последнее время, живя здесь на даче, я ужасно истратился. Денег нет ни копейки, а между тем в конце августа мне предстоит получка.
— Куда же вы?..— заторжествовал Зельтерский.— А мне хотелось вас попросить... Зная вашу доброту, я надеялся...
— Завтра, а теперь к жене марш! Чай, заждалась друга сердешного... Хе-хе-хе... Прощайте... Спать!
Замечательное начало: этот рассказ я всегда смотрю с особым удовольствием, настолько он смешно разыгран. Мне сегодня очень понравился Михаил Давыдович: если в предыдущих спектаклях поначалу угадывалось его сильное волнение и от этого ему не всегда удавалось сразу же войти в роль, то сейчас я увидела совершенно другую картину, и это очень порадовало меня. Артист свободно и непринужденно чувствовал себя на сцене и поэтому тут же пошла и импровизация, и удовольствие от самой игры.
«Свидание хотя и состоялось, но...»
— Ну что, как? — спросила его хозяйка, протягивая руку.— Благополучно? Выдержали экзамен?
— Выдержал.
— Браво, Егор Андреевич! Много получили?
— По обыкновению... Пять... Гм...
Гвоздиков получил не пять, а только три с плюсом, но... но почему же не соврать, если можно?
Принимаясь за четвёртую бутылку, он воскликнул:
— Да-с! Не какой-нибудь! Полюбила она во мне... гения! Ге-ни-я! Мирового гения! Кто я? И что я? Вы думаете — Гвоздиков? Да, я Гвоздиков, но какой Гвоздиков?
На другой день Гвоздиков послал Соне письмо следующего содержания:
«Прошу прощения. Не мог вчера явиться, потому что был ужасно болен. Назначьте другое время, хоть сегодняшний вечер, например».
Вот сегодня этот рассказ прозвучал не так как, чем в предыдущий раз. Объяснить почему? – сложно. Это состоит из каких-то небольших, на первый взгляд добавлений, которые, в общем-то, и не сильно бросаются в глаза, но именно из-за них общая картина рассказа вырисовывается уже другая: она не повторяет предыдущее исполнение и, как правило, получается еще более интересной. Вот это и называется живым спектаклем – он всегда в стадии обновления…
«Оратор»
Этот рассказ, недавно включенный в спектакль, очень хорошо и органично вписался в него:здесь особую роль играет мимика артистов: даже если у одного из них идет сцена без слов, то только от выражения его лица, от его молчаливой реакции на слова партнера, в зале звучит смех.
Вдруг он умолк, разинул удивлённо рот и обернулся к Поплавскому.
— Послушай, он жив! — сказал он, глядя с ужасом.
— Кто жив?
— Да Прокофий Осипыч! Вон он стоит около памятника!
— Он и не умирал! Умер Кирилл Иваныч!
— Да ведь ты же сам сказал, что у вас секретарь помер!
— Кирилл Иваныч и был секретарь. Ты, чудак, перепутал! Прокофий Осипыч, это верно, был у нас прежде секретарем, но его два года назад во второе отделение перевели столоначальником.
— А, чёрт вас разберёт!
— Что же остановился? Продолжай, неловко!
Запойкин обернулся к могиле и с прежним красноречием продолжал прерванную речь.
«Общее образование»
-- Не повезло мне по зубной части, Осип Францыч! Совсем не повезло! Собака его знает, отчего это так! Взять, к примеру, хоть вас. Вместе мы в уездном училище курс кончили, а какая разница! Ну, отчего это так?
— Вся беда в нас самих. Сам ты виноват, Пётр Ильич! Я говорил и буду говорить: нас, специалистов, губит недостаток общего образования.
— Главнее всего для нашего брата — приличная обстановка. Публика только по обстановке и судит. Ежели у тебя грязный подъезд, тесные комнаты да жалкая мебель, то значит, ты беден, а ежели беден, то, стало быть, у тебя никто не лечится.
-- Не так ли? Зачем я к тебе пойду лечиться, если у тебя никто не лечится? Лучше я пойду к тому, у кого большая практика!
— Это верно...— согласился Пётр Ильич.— Признаться сказать, я сначала завёл себе обстановку.
— Значит, не привык к приличной жизни... Потом, кроме обстановки, нужна ещё вывеска. Чем меньше человек, тем вывеска его должна быть больше.
-- Вывеска должна быть громадная, чтобы даже за городом её видно было.
- Кроме этого, нужна реклама. Продай последние брюки, а напечатай объявление. Печатай каждый день во всех газетах.
— Это верно! — вздохнул Пётр Ильич.
- Приходит ко мне, положим, барыня с зубом. Разве её можно без фокусов принять? Ни-ни! Я сейчас нахмуриваюсь по-учёному и молча показываю на кресло: учёным, мол, людям некогда разговаривать.
- Барыни любят, если их болезнями долго занимаются. Барыня визжит, а ты ей: «Сударыня! мой долг облегчить ваши ужасные страдания»
— И я рву недурно, Осип Францыч, но чёрт меня знает! Только что начну зуб тянуть, как откуда ни возьмись мысль: а что если я не вырву или сломаю?
-- А то однажды вместо больного здоровый зуб вырвал.
-- Рви здоровые, до больного быстрее доберёшься.
-- И Боткин доктор, и я доктор, и ты доктор.
-- Зубной порошок изобрети. Закажи себе коробочки со штемпелем, насыпь в них, чего знаешь, навяжи пломбу и валяй: «Цена 2 рубля, остерегаться подделок»
- Вот оно как! Но не умею я, не могу! Не то чтобы я это шарлатанством или жульничеством считал, а не могу, руки коротки!
- Сто раз пробовал, и ни черта не выходило. Вы вот сыты, одеты, дома имеете, а меня — табуретом! Да, действительно, плохо без общего образования!
Вот этот рассказ был разыгран в совершенно другом ключе – мне это еще на репетиции сразу бросилось в глаза.. Если раньше Пётр Ильич представал перед зрителем несколько жалкий, смущенный своим бедным видом перед сытым и самоуверенным бывшим однокурсником, то сегодня он совершенно иной. Сознавая себе неудачником, тем не менее, в разговоре с Осипом Франчем , он держал себя весьма свободно и даже, я бы сказала, насмешливо: ни тени смущения, ни подобострастия – ничего такого нет и в помине. По логике первый вариант рассказа мне сначала показался более естественным – у нас даже возник спор по этому вопросу. Но потом, когда я увидела его в спектакле, то приняла и этот вариант: мне он понравился. И я уже не могу сказать однозначно какой же из них лучше? В каждом из них есть свои неоспоримые достоинства.
«Дипломат»
Тоже один из любимейших. Это как у Олега Погудина: есть романсы, которые я могу слушать сколько угодно раз и все так же получать неимоверное наслаждение. Вот так же и здесь: вроде бы знаю этот рассказ, чуть ли не наизусть, но все равно удержаться от смеха нет решительно никакой возможности.
Жена титулярного советника Анна Львовна Кувалдина испустила дух.
— Аристарх Иваныч! Вы друг Михаилу Петровичу. Сделайте милость, съездите к нему в правление и дайте ему знать о таком несчастье!.. Только вы, голубчик, не сразу, не оглоушьте, а то как бы и с ним чего не случилось. Болезненный. Вы подготовьте его сначала, а потом уж...
— Здорово, голубчик! Пиши, пиши... Я мешать не стану... Шел, знаешь, мимо и думаю: а ведь здесь Миша служит! Дай зайду! Кстати же и тово... дельце есть...
— То есть как в покойнице? — сделал большие глаза Кувалдин.
— Да нешто я сказал: в покойнице? — спохватился Пискарев, краснея. — И вовсе я этого не говорил... Что ты, бог с тобой... Уж и побледнел! Хе-хе... Ухом слушай, а не брюхом!
— Послушайте, Аристарх Иваныч... — побледнел Кувалдин. — Вы уже во второй раз проговариваетесь... Умерла она, что ли?
— Морочите вы меня. Теперь понятно... всё понятно. И не знаю, к чему вся эта дипломатия! Почему же сразу не говорить? Умерла ведь?
— Ступайте вы к нему сами! Сами его подготовляйте к известию, а меня уж избавьте! Не желаю-с! Два слова ему только сказал... Чуть только намекнул, поглядите, что с ним делается! Помирает! Без чувств! В другой раз ни за какие коврижки!.. Сами идите!..
Зал смеялся настолько заразительно, что и без всяких слов уже было понятно, что спектакль смотрится с большим удовольствием.
Этот рассказ и завершил первое действие. В перерыве ко мне подходили зрители, чтобы выразить свое восхищение игрой актеров, которых многие из них сегодня увидели впервые.
«Лекция о вреде табака»
Милостивые государыни и некоторым образом милостивые государи. Жене моей было предложено, чтобы я с благотворительною целью прочел здесь какую-нибудь популярную лекцию. Предметом сегодняшней моей лекции я избрал, так сказать, вред, который приносит человечеству потребление табаку. Я сам курю, но жена моя велела читать сегодня о вреде табака, и, стало быть, нечего тут разговаривать. О табаке так о табаке — мне решительно всё равно.
Это сольная работа Михаила Давыдовича, которая, опять-таки, сегодня прозвучала во многом по-новому. Во-первых, в рассказе появился ранее не звучавший в нем текст, а я очень хорошо помню каждый чеховский рассказ в нашем спектакле, потому сразу и уловила эти моменты. Потом, мне очень понравилась сама атмосфера, созданная артистом на сцене. Глядя на совершенно свободное обхождение с публикой, кажется, что этот незадачливый преподаватель всяческих наук только и дело, что читает лекции на какие угодно темы: в них он просто дока. И какая ему разница – о вреде табака или о насекомых.Вот только его мнимая бравурность постепенно куда-то исчезла, и мы уже видим перед собой затюканного несчастного человека и от смеха не остается и следа – настолько жалко этого слабовольного отца многочисленного семейства, всю жизнь безумно боящегося своей злой и сварливой жены.
«Маска»
В Х-ом общественном клубе с благотворительной целью давали бал-маскарад, или, как его называли местные барышни, бал-парей.
Не танцующие интеллигенты без масок – их было пять душ – сидели в читальне за большим столом и, уткнув носы в газеты, читали, дремали и, по выражению местного корреспондента столичных газет, очень либерального господина, – «мыслили».
– А, по моему мнению, вы, господа почтенные, любите газеты оттого, что вам выпить не на что. Так ли я говорю? Ха-ха!.. Читают! Ну, а о чем там написано? Ха-ха! Ну, да брось! Будет тебе кочевряжиться! Выпей лучше!
– Вы забываетесь, милостивый государь! – вспыхнул он. – Вы обращаете читальню в кабак, вы позволяете себе бесчинствовать, вырывать из рук газеты!
-- Я не позволю! Вы не знаете, с кем имеете дело, милостивый государь! Я директор банка Жестяков!..
– Прошу вас выйти! Здесь не место пить! Пожалуйте в буфет!
-- Вот что, милый человек: даю тебе минуту сроку… Потому, как ты старшина и главное лицо, то вот выведи этих артистов под ручки. Мамзелям моим не ндравится, ежели здесь есть, кто посторонний… Они стесняются, а я за свои деньги желаю, чтобы они были в натуральном виде.
-- Мамзелям моим не ндравится, ежели здесь есть, кто посторонний… Они стесняются, а я за свои деньги желаю, чтобы они были в натуральном виде.
– А ведь испугал! Ей-ей, испугал! Бывают же такие страсти, побей меня Бог! Усы, как у кота, глаза вытаращил… Хе-хе-хе!
Роль местного миллионера известного своими скандалами, благотворительностью и, как не раз говорилось в местном вестнике, – любовью к просвещению, у Михаила Давыдовича всегда получается замечательно. И вот сейчас его вздорный «благотворитель» в сильнейшем подпитии и, не обращая ни на кого внимание, весьма нескромно любезничал со своими мамзельками. И находясь в этом приятном для себя времяпрепровождении, еще и с удовольствием громко распевал: «В саду ягода калинка-малинка моя…»
Юра же играл здесь сразу несколько персонажей: директора банка Жестякова, старшину и Евстрата Спиридоныча. И если господин Жестяков в начале рассказа был уверенный в себе, обличенный высоким должностным положением чиновник, который привык к беспрекословному подчинению своих служащих, то, увидев перед собой местного миллионера тут же подобострастно кланяется… И такое приторно-умилительное выражение лица…
- Ведь этак одурачить целую компанию может только артист, талант. Я буквально поражен, Егор Нилыч! До сих пор хохочу… Ха-ха… А мы-то кипятимся, хлопочем! Ха-ха! Верите? и в театрах никогда так не смеялся… Бездна комизма! Всю жизнь буду помнить этот незапамятный вечер!
И уже другой образ старшины: маленького, нерешительного человека, пытающегося уладить этот неприятный инцидент по-хорошему, без лишнего шума. И в голосе заискивающие просящие нотки… А вот перед нами грозный Евстрат Спиридоныч одним только своим видом уже нагонявший страх на обывателя. И каждый персонаж так правдиво сыгран, так отличен от другого, что, кажется, не назови их по фамилиям, так и без этого легко можно было бы догадаться, кто есть кто.
«Жених и папенька»
Этот рассказ я не просто очень люблю, я от него в полном восторге, до чего же он хорош! А игра артистов здесь просто виртуозная! А каков из Юры беглый каторжник? Ну, просто настоящий приблатненный урка…
— А вы, я слышал, женитесь! — обратился к Петру Петровичу Милкину на дачном балу один из его знакомых. — Когда же мальчишник справлять будете?
— Петру Петровичу! — встретил его хозяин. — Как живем-можем? Соскучились, ангел? Хе-хе-хе... Сейчас Настенька придет...
— Я, собственно говоря, не к Настасье Кирилловне, — пробормотал Милкин, почесывая в смущении глаз, — а к вам... Мне нужно поговорить с вами кое о чем...
— Не пустяки, Кирилл Трофимыч! Если вы услышите... узнаете, кто я, то отшатнетесь... Я... я беглый каторжник!!. Мурка, ты мой муроночек, Мурка, ты мой котеночек..
Ну, как тут можно было удержаться от смеха?
— Не ожидал... Кого согрел на груди своей! Идите! Ради бога уходите! Чтоб я и не видел вас!
— Постойте! — остановил его Кондрашкин. — Отчего же вас до сих пор еще не задержали?
— Под чужой фамилией живу... Трудно меня задержать...
— Может быть, вы и до самой смерти этак проживете, что никто и не узнает, кто вы... Постойте! Теперь ведь вы честный человек, раскаялись уже давно... Бог с вами, так и быть уж, женитесь!
Милкина бросило в пот... Врать дальше беглого каторжника было бы уже некуда, и оставалось одно только: позорно бежать, не мотивируя своего бегства.
--- Послушайте, вы еще не всё знаете! — сказал он. — Я... я сумасшедший, а безумным и сумасшедшим брак возбраняется...
Минут через пять Милкин уже входил к своему приятелю доктору Фитюеву, но, к несчастью, попал к нему именно в то время, когда он поправлял свою прическу после маленькой ссоры со своей женой.
— В таком случае не дам я тебе свидетельства, — сказал доктор.
— Кто не хочет жениться, тот не сумасшедший, а напротив, умнейший человек... А вот когда захочешь жениться, ну тогда приходи за свидетельством... Тогда ясно будет, что ты сошел с ума...
И зал не поскупился на аплодисменты…
«Психопаты»
Завершающий рассказ нашего спектакля. Надо же, как скоро время пролетело…
Мне кажется, что «Психопаты» довольно сложный рассказ для совместной работы двух актеров: он играется на таком высоком градусе, что кажется, что он весь построен только на импровизации, поскольку повторить это разговор отца с сыном слово в слово второй раз просто невозможно. Нашим же артистам это удается с необычайной легкостью…
Титулярный советник Семен Алексеич Нянин, служивший когда-то в одном из провинциальных коммерческих судов, и сын его Гриша, отставной поручик — личность бесцветная, живущая на хлебах у папаши и мамаши, сидят в одной из своих маленьких комнаток и обедают. Гриша, по обыкновению, пьет рюмку за рюмкой и без умолку говорит; папаша, бледный, вечно встревоженный и удивленный, робко заглядывает в его лицо и замирает от какого-то неопределенного чувства, похожего на страх.
— Болгария и Румыния — это одни только цветки, — говорит Гриша, с ожесточением ковыряя вилкой у себя в зубах. — Это что, пустяки, чепуха!
-- Проснешься в одно прекрасное утро, выглянешь в окно, ан ничего нет, всё украдено. Взглянешь, а по улице бегут кассиры, кассиры, кассиры... Хватишься одеваться, а у тебя штанов нет — украли!
— То... то есть как же? Все знают, что не я убил! Что ты?
— Это всё равно! Плевать на то, что не ты убил! Начнут тебя кружить и до того закружат, что ты встанешь на колени и скажешь: я убил! Вот как!
— Я ведь только к примеру. Мне-то всё равно. Я человек свободный, холостой. Захочу, так завтра же в Америку уеду! Ищи тогда, Карабчевский! Кружи!
Спектакль окончен: артисты, улыбаясь, вновь выходят на сцену и зал благодарит их дружными аплодисментами. Никто не стремится к выходу, чтобы побыстрее уйти: аплодисменты не стихают и уже слышатся крики «браво!» Зрителям хочется продолжеиия…
Честно признаться, я не люблю, когда артиста надо долго уговаривать вновь выйти на сцену. В этом смысле я не устаю поражаться Олегу Погудину (пишу фамилию, поскольку на этом сайте не все читатели могут понять, о каком артисте идет речь) Практически, после каждого концерта еще четыре биса! Вот также работает и Юрий Решетников: после есенинского спектакля прочитать всего «Графа Нулина» - это же невероятные физические и душевные затраты!.. А он это сделал…
Молодцы наши петербуржцы: ничего лучшего и придумать было нельзя! Рассказ из спектакля «Маленькие комедии» - «Самоубийца»
Это изящно обыгранная, до слез смешная пьеса, в которой много юмора и обаяния. Пожилой человек Билевич решил покончить жизнь самоубийством, пригласив к себе своего приятеля Берегова, и попросил у него яд. Берегов, вместо того, чтобы отговаривать самоубийцу от такого шага, вдруг стал примерять на себя жизненные блага товарища: выпросил себе портсигар, пиджак, вино и даже квартирку. Да как же ли после этого Биллевич сможет умереть?...
- Ну-с, наконец-то!. Вот сигары, вот спички. Курите, пейте и слушайте.
-- Знаете, ваш торжественный вид меня как-то пугает…
Что вам вздумалось поднять меня в час ночи и притащить к себе?
- Боже вас упаси! Взгляните в эти глаза! Разве можно отговаривать такого человека?
- А хорошая у вас картина. Это Куинджи?..
- Сколько здесь? Восемьсот7 Смачно, как говорят хохлы.
- Кстати, кольцо тоже давайте. Все равно завтра утром сторож анатомического театра свистнет – так уж лучше мне.
- Давеча сам восхищался – я, человек без предрассудков, а теперь ему восемьсот рублей жалко.
Публика смеялась от всей души…
Прекрасный получился спектакль, и в который уже раз, я с огромным удовольствием выслушивала искренние благодарности людей, которые получили сегодня большое удовольствие от игры замечательных петербургских актеров Юрия Решетникова и Михаила Пукшанского. Браво, господа артисты!!!
Кстати, у нас совсем недавно была премьера спектакля, так что быстро делать новую программу просто невозможно. Но работа над ней идет полным ходом и как только Юра почувствует, что спектакль можно показать зрителю – мы его обязательно включим в наш репертуар.
Моя искренняя благодарность О.Горбенко за фотографии спектакля.
Спасибо нашим дорогим зрителям за замечательные отзывы. Надеемся еще не раз увидеть вас на наших спектаклях!
Валентина К. - директор Юрия Решетникова
Отзывы о спектаклеОльга Васильевна (г. Москва)
Не в первый раз я смотрю эту программу, а в Центральном Доме журналиста - впервые. Расположен он очень удачно – вблизи метро «Арбатская», но сам зал несколько тускловат. Ремонт делали, похоже, уже давно и сцена изрядно вытоптана. На сцене никаких излишеств. Из декораций и реквизита – 2 стула и больше ничего, но, как оказалось, артистам этого было вполне достаточно.
Праздничные дни наложили свой отпечаток - люди так наотдыхались, а затем – длинная трудовая неделя, что зрителей было заметно меньше, чем обычно sad Приятно было встретиться со знакомыми и пообщаться до начала концерта, обменяться подарками – не все успели до праздников smile Концерт немного задержали – возможно, ждали опаздывавших зрителей, но, примерно в десять минут восьмого, начали.
И Михаил Пукшанский, и Юрий Решетников в каждый спектакль привносят что-то новое, поэтому смотреть всегда интересно. Их перевоплощение от одного рассказа к другому – просто потрясает – и движения другие, да и, вообще, перед тобой совсем другие люди. Единственно, что-то мне сегодня не понравился свет – казалось, что его недостаточно,
«Гость»:
Но затем свет добавили, да еще на этой площадке Юрию частенько приходилось находиться к залу, в лучшем случае, в профиль, а то и спиной. В Культурном центре П.И.Чайковского такого не было. В остальном все, как всегда, прекрасно! Спектакль прошел с успехом, зрители принимали очень хорошо, смеялись от души, да и как не смеяться?
«Свидание, хотя и состоялось, но…»:
«Оратор»:
«Общее образование»:
«Дипломат»:
Объявляется антракт, смотрю на часы – прошел почти час, а казалось, что все только началось.
«Лекция о вреде табака»:
«Маска»:
«Жених и папенька»:
«Психопаты»:
Длительные аплодисменты и возгласы «браво» были прекращены изящным жестом, принятым в музыке:
и на бис было исполнено из программы «Маленькие комедии» (по произведениям Зощенко, Аверченко, Тэффи , Чапека): «Самоубийца» (Аркадий Аверченко):
Такие спектакли, такое притягательное исполнение, позволяют не только получать огромное эстетическое удовольствие, не только не забыть наших классиков, но и зародить к ним интерес у молодого поколения, как правило, не желающего читать Чехова, Пушкина…, что не всегда удается школьным учителям, работающим в рамках обязательной школьной программы.
Конечно, спектакли в исполнении этих Артистов можно смотреть неоднократно, каждый раз находя в них для себя что-то новое, но уже хочется увидеть и новые спектакли.
Были и цветы, и подарки - и Юрию и М.Д.Пукшанскому. А я что-то или переотдыхала или еще что… Пошла на спектакль, абсолютно забыв, что актеров двое. Купила один букет. Правда, выход нашелся. Так как для Юрия у меня был новогодний подарок, то цветы были вручены Михаилу Давыдовичу smile
Большое СПАСИБО Артистам за прекрасную игру, за доставленное удовольствие!
Weide (г. Москва)
Вчера была со своими коллегами на спектакле по рассказам А.П.Чехова. Восхитительно!!!
Информацию о Вас и Ваших спектаклях почерпнула в Гостевой Неофициального сайта Олега Погудина. Так хорошо о Вас писали участники Гостевой, что страшно захотелось Вас послушать, тем более, что очень люблю художественное чтение. В детстве обожала слушать по радио чтецов и радиоспектакли. Наконец выбралась, захватив с собой 2-х коллег.
Что должно быть хорошо, конечно, ожидала, потому что вкусу почитателей таланта Олега Погудина не могу не доверять. Все-таки надо отметить, что поклонники О. Погудина - это люди, как правило, с высоким интеллектом и хорошим вкусом.
Но то, что довелось увидеть и услышать, превзошло все мои ожидания. Это было просто блестяще!!! Какое это наслаждение - чудесный литературный материал - любимый Чехов - и такое талантливое исполнение! Два часа настоящего счастья! Давно мы так от души, по-детски, не смеялись. В советские времена, помнится, часто в прессе писали, говоря о пользе смеха, что 5 минут смеха заменяют 100 граммов сметаны. Это сколько же мы вчера сметаны съели?!
Огромная благодарность Вам и Вашему партнеру Михаилу Пукшанскому. Успехов Вам творческих и побольше благодарных зрителей. И, конечно, благодарность Вашим помощницам, которых я знаю по Гостевой (вышеупомянутой) и которые мне уже как родные.
Теперь уже Ваша поклонница Нина. Мои коллеги полностью к этому присоединяются.
Аня Бородина (г. Москва)
Посетив в очередной раз уже ставшее родным выступление питерских артистов, выражаю огромную благодарность и восхищение за доставленное удовольствие. Давно так беззаботно и с удавольствием не смеялась. Каждый раз программа играет новыми красками. Не задумываясь, покупаю билеты на следующий спектакль, хотя видела его не один раз. Знаю - все равно буду слушать и смотреть с радостью. Остается только дождаться 11 февраля. Отдельное спасибо директору Валентине за возможность приобщиться к мастерству замечательных артистов.